Фотограф Эйси Харпер - фотошоп отдыхает.

Американский фотограф Эйси Харпер (Acey Harper) создал серию удивительно красивых фотографий! Любителей фотошопа просьба не беспокоиться.
Серия называется «Privat acts: The Acrobat Sublime».  В объективе Эйси Харпер оказались гимнасты и актёры цирка на фоне естественных природных и городских ландшафтов. При её создании автор намеренно не злоупотреблял дополнительным освещением, ретушью, искусственной обработкой и усложнением деталей фона. Потому что конечная цель этой фотоленты, привлечь максимум внимания к неподдельной красоте гибкого человеческого тела и той силе и власти, на которую оно способно!

Город.

Это было поздней осенью. Мы с мамой приехали в этот Северный городок на долгих две недели не в самое гостеприимное время. Мы сошли с автобуса и сразу двинулись прямиком в глубь этого промёрзлого, измученного ледяным дождём, каменного исполина.

Мне очень хотелось есть. Ещё больше хотелось спать. Но мама, всегда так заботлива ко мне у нас на родине, проносилась вихрем мимо торговок пирожками, делая вид, что не слышит моих просьб о еде..

Когда мы только садились в автобус, чтобы приехать сюда, она как всегда, была весела и непринуждённо шутила о нелёгкой судьбе курицы, что мы приготовили себе в долгую дорогу. Но чуть только она сошла на серый мёртвый асфальт этого пустынного вокзала, её сердце как будто вмёрзло в жёсткую землю Северного города и отказалось работать в полную силу. Оно больше не жило, не любило свою дочь, не замечало вокруг всего того, что всегда его радовало. Но только отмеряло скорые решительные шаги чёткими ударами в такт пульсу самого города.

Мы приехали на эту холодную землю в период самых суровых ветров и самых затяжных дождей. Но эта чужая для меня земля, была родиной моей матери. И она решилась на эту поездку только по причине исключительного для неё зова долга.

С шумного вокзала мы неслись, ошалелым потоком сквозь тёмные проулки и пустынные перекрёстки, следуя невидимому глазу, по давно проложенному маршруту, ведущему к конечной точке нашего пути.

Пролетая мимо пыльных витрин бытовых магазинов, я видела в них отражение замёрзшей растерянной девочки, которую тащила за руку стремительно движущая женщина с молодым, но суровым лицом капитана, ведущего своё судно в смертельную схватку с морской стихией.

Я не узнавала мамино лицо, но чутьё мне говорило, что этот новый лик продукт не сиюминутной эмоции, а результат когда-то давно утраченных надежд и иллюзий, переродившийся из молодой зелёной травы в камень.

Спустя пару часов мы вошли в каменное жерло мёрзлой подворотни и остановились у ног огромного серого дома, готового переварить наши остывшие загнанные тела своими холодными, могучими внутренностями.